Этот дом стоит в деревне Сухарево. Анатолий и Наталья с сыновьями Егором и Артемом переехали из Гомеля много лет назад, купили землю в Минске и начали строить.
Медленно, шаг за шагом — и за семь лет мой отец с помощью семьи построил дом, у ворот которого нас встречают Егор, младший сын хозяев, и овчарка Грета, меньший друг семьи.
— Давным-давно мой отец унаследовал от деда коттедж в сельской местности, и отец поселился там. Потом он познакомился с моей мамой (кстати, их знакомство длилось всего два часа — и отец сразу сделал маме предложение), они поженились, у них родился мой брат Артем, а потом и я. В результате Чернобыля отец продал дом в деревне и купил полдома в Гомеле. Но, как выяснилось позже, наш дом был снесен первым. Нам выделили квартиру и гараж, которые отец решил продать: обменял на квартиру в Малиновке с доплатой, а на оставшиеся деньги купил этот участок земли. В то время он стоил около 5 000 долларов. Вот так все и началось.
Дом был построен за семь лет: чтобы сэкономить деньги, отец семейства решил все сделать сам, без посторонней помощи. Теперь Егор показывает нам этажи, с гордостью говоря: «Все внутри и снаружи дома сделано руками моего отца и с нашей помощью.
— Мы с братом всегда помогали отцу: прибивали доски или замешивали бетон. Кстати, у моего отца нет строительного образования, он самоучка. Он даже сам нарисовал проект дома.
Мы следим за тем, чтобы талантливый человек был талантлив во всем: например, Анатолий специально выковал раму для зеркала в коридоре, вешалку для одежды.
Егор показывает нам кухню, прихожую и маленькую библиотеку, где мебель — из старой минской квартиры, а часы — «еще от бабушки». Даже сейчас, когда сыновья выросли, семья по-прежнему любит проводить время вместе: по вечерам они собираются в зале, и отец курит в камине.
— Я люблю проводить время с родителями, с братом — да, до сих пор люблю. Мы даже вместе ездим на море. Когда родители отправляют меня одного или с кем-то, мне неинтересно: я говорю: я хочу пойти с тобой. Понимаете, наши родители в детстве нам ничего не запрещали: хоть по грязи кататься — вот вам и опыт. Поэтому в переходном возрасте, когда наши друзья начинали курить, пить, нам это было неинтересно — мы не интересовались.
В конечном итоге Егор похож на «идеального ребенка» своих родителей: например, ему никогда не нравились пустые стены на лестнице, поэтому он собственноручно изготавливает рамки для семейных фотографий, которые хочет повесить.
Он описывает комнату своих родителей как классическую: простую и необходимую. Его отец сделал в стенах небольшие гардеробные, к большому удовольствию его матери.
В комнату брата нас не пустили, но Егор с удовольствием показал и рассказал нам о своих покоях:
— Моя комната самая маленькая. Когда я был ребенком, я сказал отцу, что хочу полки в своей комнате, и он сделал эти огромные полки. Теперь на них много пыли (улыбается). Кровать также была переделана папой: это была обычная старая советская кровать, но папа сделал ее немного больше — и получилось так красиво.
Эта семья прекрасно понимает, что дом еще предстоит сделать и сделать. Кто-то может посчитать его «стилистически неровным» («но вы должны признать, что родителям удалось добиться перехода стилей, поэтому ничто не бросается в глаза») или «слишком классическим» и т.д. Но глядя на эту семейную крепость, слушая, как сыновья с гордостью рассказывают о своих родителях, о семейных традициях, о том, сколько сил, умения и усердия вложено в эти стены, безоговорочно веришь словам Егора:
— Наш дом — это место, которое не хочется покидать. Здесь есть все, что нужно для полноценной жизни. И самое главное — это наша семья.
Источник
